Закрити
Відновіть членство в Клубі!
Ми дуже раді, що Ви вирішили повернутися до нашої клубної сім'ї!
Щоб відновити своє членство в Клубі — скористайтеся формою авторизації: введіть номер своєї клубної картки та прізвище.
Важливо! З відновленням членства у Клубі Ви відновлюєте і всі свої клубні привілеї.
Авторизація для членів Клубу:
№ карти:
Прізвище:
Дізнатися номер своєї клубної картки Ви
можете, зателефонувавши в інформаційну службу
Клубу або отримавши допомогу он-лайн..
Інформаційна служба :
(067) 332-93-93
(050) 113-93-93
(093) 170-03-93
(057) 783-88-88
Якщо Ви ще не були зареєстровані в Книжковому Клубі, але хочете приєднатися до клубної родини — перейдіть за
цим посиланням!
УКР | РУС

Ной Гордон - «Шаман»

Часть первая
Возвращение домой
22 апреля 1864 г.

…Ночью, безуспешно пытаясь уснуть, Шаман пытался убедить себя в том, что если он и дальше станет читать дневник отца, то превратится в вуайериста, незваного гостя в жизни родителей, который прокрался даже в их спальню, и что долг предписывает ему сжечь записи. Но логика подсказывала, что отец написал все это, чтобы донести суть своей жизни.

Шаман лежал в продавленной кровати и спрашивал себя, как на самом деле жила и умерла Маква-иква. Он боялся, что правда может скрывать в себе серьезную опасность.

Он встал, зажег лампу и осторожно, чтобы не разбудить мать, прошел по коридору. Подкрутил коптящий фитилек и увеличил огонь до максимума. Все равно лампа давала очень мало света, при нем едва ли можно было разобрать текст. В кабинете было неуютно и холодно, что и неудивительно — в такой-то час.

Шаман взял первый том и принялся читать. Постепенно неудобства, связанные с плохим освещением и низкой температурой в комнате перестали для него существовать: настолько глубоко он погрузился в жизнь своего отца и начал узнавать о своей собственной жизни больше, чем мог себе представить…

Часть вторая
Свежий холст, новая картина
11 марта 1839 г.

…Именно в тот момент Роб Джей впервые понял всех своих многочисленных предков — докторов Коулов, поскольку осознал, что никакое, даже самое великолепное полотно никогда не сможет быть дороже жизни одного-единственного человека.

И в это самое мгновение медицина призвала его к себе. С самого начала обучения он понял, что обладает даром, который дядя Рейналд, ведущий общую практику недалеко от Глазго, называл даром Коулов: способностью, держа пациента за руку, определить, выживет он или умрет. Это было шестое чувство диагноста: частично — инстинкт, интуиция; частично — сигнал от унаследованных датчиков, которые никто не мог ни назвать, ни понять; но чувство работало, пока его не притупляло злоупотребление алкоголем.

Для врача это был настоящий подарок, однако сейчас, на чужбине, он только
угнетал дух Роба Джея, потому что в Восьмом районе умирало куда больше людей, чем в других местах.

Район, проклятый Богом, как Роб в последнее время стал его называть, поглощал большую часть его жизни. Ирландцы приезжали сюда с самыми радужными надеждами. В Старом Свете чернорабочий получал шесть пенсов в день, если находил работу. В Бостоне безработица была ниже и рабочие зарабатывали больше, но трудились они по пятнадцать часов в сутки, семь дней в неделю.

Арендная плата за жилье, пусть и в трущобе, здесь была выше, продукты питания стоили дороже, и к тому же здесь у них не было ни садика, ни самого крошечного участка земли, где они могли бы выращивать какие-нибудь ягоды, ни коровы, дающей молоко, ни свиньи — сало на бекон. Район ужасал его нищетой, и грязью, и отсутствием самого необходимого; все это должно было довести его до отчаяния, но почему-то, наоборот, стимулировало, заставляло работать подобно навозному жуку, пытающемуся сдвинуть с места
целую гору овечьих экскрементов.

Воскресенья ему следовало бы посвящать отдыху, использовать короткую передышку, чтобы прийти в себя после отупляющей работы в течение ужасной недели. По утрам в воскресенье даже Мэг получала несколько
свободных часов, чтобы сходить на мессу. А Роб Джей каждое воскресенье снова возвращался в район, освободившись от необходимости действовать в соответствии со списком, составленным по бланкам вызовов. Он получил возможность жертвовать несколько часов собственного времени — часов, которые ему не было нужды воровать. Он почти мгновенно приобрел
настоящую, хотя и абсолютно неоплачиваемую воскресную практику, ибо всюду, куда ни глянь, он видел болезнь, и жар, и немощь…

…— Работать с тобой, все время?
Он кивнул. В этом был смысл. Он видел, что она знает, как нужно заботиться о пациенте, и, не колеблясь, выполняла его просьбы. Он объяснил ей, что такое соглашение может принести пользу им обоим.
— Ты сможешь узнать о том, как мы лечим людей. И ты можешь очень многое рассказать мне о лекарственных растениях. От чего они лечат и как их применять.

Они обсудили этот вопрос в повозке, когда отвозили Сару домой. Роб не стал давить на индианку. Он просто молчал, давая ей возможность обдумать его предложение.
Несколько дней спустя он заехал в лагерь сауков, и они снова обсудили это за миской рагу из кролика. Больше всего в предложенной сделке смущало его настойчивое желание поселить ее рядом со своей хижиной, чтобы в случае крайней необходимости он мог быстро взять ее с собой.
— Я должна жить со своим народом.
Он уже думал о группе сауков.
— Рано или поздно какой-нибудь белый подаст правительству заявку на каждый клочок земли, которую твои люди могли бы использовать как место для деревни или зимнего лагеря. Скоро вам просто некуда будет идти, кроме как возвращаться в резервацию, откуда вы в свое время сбежали. —
Он объяснил, что индейцам придется научиться выживать в изменившемся мире. — Мне нужна помощь на ферме, Олден Кимбел в одиночку не может со всем справиться.

Я бы с удовольствием нанял такую семейную пару, как, например, Луна и Идет Поет. Вы могли бы построить хижины на моей земле. Я бы платил вам деньгами Соединенных Штатов и продуктами с фермы. Если все получится, возможно, на других фермах появятся рабочие места для сауков. И если вы будете зарабатывать деньги и экономить, то рано или поздно сможете накопить достаточно, чтобы выкупить собственную землю согласно обычаям белых, по закону, и никто и никогда не сможет отнять ее у вас…